Глава вторая

Страница 4

— Этому ты меня научил в первую очередь, — согласилась я.

— Разумеется. Не вижу причин для беспокойства.

— Но движение! — сказала я неуверенно.

— Да нет, с движением тебе столкнуться не придется.

Арчи узнал, что от Хонслоу в Лондон ходят электрички, поэтому план был таков: Арчи сам ведет машину до вокзала в Хонслоу, разворачивает ее там, ставит в исходную позицию и отправляется в Сити на поезде, а я должна уже дальше справляться сама. Первый раз это показалось мне самым тяжелым испытанием, когда-либо выпадавшим на мою долю. Я тряслась от страха, но сумела тем не менее благополучно добраться до дома. Пару раз мотор глох, потому что я резче, чем требовалось, жала на тормоза; кроме того, я слишком тщательно объезжала всевозможные предметы на дороге, что тоже осложняло езду. К счастью, движение тогда даже отдаленно не напоминало то безобразие, что творится на дорогах сейчас, и от водителя виртуозного мастерства не требовалось. Покуда не нужно было припарковываться, разворачиваться или давать задний ход, все шло нормально. Самый тяжелый момент настал, когда пришло время поворачивать в Скотсвуд и заводить машину в чрезвычайно узкий гараж, где к тому же уже стояла машина наших соседей. Эта молодая пара, Ронклифы, жили в квартире под нами. Миссис Ронклиф сказала тогда своему мужу: «Я видела, как наша соседка возвращалась сегодня откуда-то на машине. По-моему, она первый раз в жизни держалась за руль. Въезжая в гараж, она вся дрожала и была белая как полотно. Это просто чудо, что она не протаранила стену».

Думаю, никто, кроме Арчи, не доверил бы мне тогда машину. Ему же всегда казалось само собой разумеющимся, что я могу делать многое, о чем сама не догадываюсь. «Конечно, ты это умеешь, — говорил он бывало. — Почему бы, собственно, тебе этого не уметь? Если ты постоянно будешь думать, что ты того не умеешь, сего не умеешь, ты никогда ничему и не научишься».

Я стала немного увереннее в себе и дня через три-четыре рискнула немного углубиться в Лондон и даже принять участие в дорожном движении. О, какую радость доставляла мне машина! Боюсь, теперь никому не понять, какое разнообразие вносила она в нашу жизнь, позволяя ездить куда угодно, в места, в которые пешком не доберешься — это раздвигало горизонты. Одним из самых больших удовольствий было отправиться на машине в Эшфилд и повезти маму на прогулку. Она обожала такие прогулки не меньше меня. Куда только мы не ездили! Например, в Дартмур, к друзьям, чьего дома она до тех пор не видела, так как без машины туда было трудно добраться. И мы обе получали одинаковое наслаждение от самой езды. Ничто не приносило мне такого удовлетворения и удовольствия, как мой длинноносый «моррис каули».

Весьма полезный в разных житейских ситуациях, Арчи ничем не мог помочь мне в писании книг. Иногда хотелось посоветоваться с ним по поводу замысла нового рассказа или отдельных линий развития сюжета. Когда, запинаясь, я начинала рассказывать, мне самой все казалось в высшей степени банальным, неинтересным — можно найти и другие определения, но не будем уточнять. Арчи слушал со всей доброжелательностью, какую выказывал всегда, если вообще обращал внимание на других людей. Наконец я робко спрашивала: