Глава тридцать вторая

Страница 1

Как развивалась экономика. Двойственность «спецов». Низовой партаппарат стремится к прибыли. Военная тревога. «Платформа большевиков-ленинцев». Броневики на улицах Москвы. «Съезд коллективизации»

Итак, всё снова завязывалось в узел. Плюс к этому — большие проблемы в деревне: крестьяне снова не желали продавать хлеб по заниженным государственным ценам. 28 июля, накануне открытия пленума ЦК и ЦКК, в «Правде» Сталин публикует «Заметки на современные темы». Он прямо говорит об угрозе новой войны. Его анализ международного положения принципиально важен, так как с этого момента вопрос соотношения сил и интересов крупнейших стран превратится для него в мучительную проблему. Он долго будет искать выход из замкнутого круга. В 1927 году выхода не было видно.

«…Передел мира и сфер влияния, произведенный в результате последней империалистической войны, успел уже „устареть“. Выдвинулись вперед некоторые новые страны (Америка, Япония). Отходят назад некоторые старые страны (Англия). Оживает и растет, все более усиливаясь, похороненная было в Версале капиталистическая Германия. Лезет вверх буржуазная Италия, с завистью поглядывая на Францию.

Идет бешеная борьба за рынки сбыта, за рынки вывоза капитала, за морские и сухопутные дороги к этим рынкам, за новый передел мира. Растут противоречия между Америкой и Англией, между Японией и Америкой, между Англией и Францией, между Италией и Францией…»

В письме Троцкого Орджоникидзе от 11 июля говорилось, что «политическая линия невежественных и бессовестных шпаргалыциков должна быть выметена, как мусор», а кто выметет этот мусор, тот не «пораженец», а революционный «оборонец».

Вспомним линию большевиков во время Первой мировой войны («пораженцы») и станет ясно, почему мысль Троцкого ассоциировалась с ожидаемой войной и угрозой использования этой войны для свержения существующей власти.

Подобное произошло впервые. Так, Сталину было послано недвусмысленное предупреждение о необходимости консолидировать партию, признать ошибки и отступить (или уйти).

Понятия «пятая колонна» тогда еще не было, но Сталин понял суть предупреждения: в случае войны ему будет нанесен удар в спину, со стороны самой партии.

Отныне начинается смертельное противостояние. Помня все обстоятельства падения Николая II, Сталин теперь заведет свой тайный счет, в котором он будет суммировать все действия, намерения, действительные и даже предполагаемые, враждебного мира.

Троцкий называл Сталина «Чингисхан с телефоном» (он перефразировал слова Герцена о Николае I «Чингисхан с телеграфом»), и в сравнении генерального секретаря с создателем монгольской империи была своя логика. Правда, не оскорбительная, как того желал Троцкий, а психологическая. Благодаря исключительной воле, мужеству, жестокости и следованию своим понятиям справедливости и чести Чингисхан победил внутренних и внешних врагов.

Психологический климат Кавказа тоже полон памяти о кровавой вражде и бесконечных угрозах в борьбе за скудные ресурсы.

Троцкистскую оппозицию на Западе уже называли «IV Интернационалом», подчеркивая этим, что она выходит на мировой уровень и становится системной.

Думается, все обстоятельства 1927 года стали спусковым механизмом формирования в мироощущении Сталина трагического представления о будущем.

Первого августа на пленуме ЦК и ЦКК Сталин в своей речи так определил задачи партии: «…Перед нами имеются две опасности: опасность войны, которая превратилась в угрозу войны, и опасность перерождения некоторых звеньев нашей партии. Идя на подготовку обороны, мы должны создать железную дисциплину в нашей партии.

Без этой дисциплины оборона невозможна. Мы должны укрепить партийную дисциплину, мы должны обуздать всех, кто дезорганизует нашу партию. Мы должны обуздать всех тех, кто раскалывает наши братские партии на Западе и на Востоке…»

Но к войне СССР не был готов. Поэтому, говоря о том, что надо встретить ее во всеоружии, Сталин подчеркнул, что надо стараться «отсрочить войну, выиграть время, откупиться от капитализма».

Что такое «откупиться»? Новый «Брест»? Или попытка договориться с внутренними оппонентами?

Выступая на пленуме 9 августа и отвечая на реплику из зала о неприемлемости перемирия с оппозицией, Сталин заметил: «…Нет, товарищи, нам перемирие нужно, вы тут ошибаетесь. Если уж брать примеры, лучше было бы взять пример у гоголевского Осипа, который говорил: „веревочка? — давайте сюда, и веревочка пригодится“.