Глава семьдесят восьмая

Страница 3

Среди тех, кто оставался на Украине, выделим несколько человек — это Леонид Брежнев, а также Андрей Кириленко, Николай Щелоков, Константин Грушевой, Владимир Щербицкий. Именно они составят «ближний круг» команды Брежнева, когда он станет генеральным секретарем ЦК КПСС. Брежнев обратил на себя внимание Сталина, когда сумел форсированными темпами восстановить «Запорожсталь» и Днепрогэс. (Осенью 1947 года сдана первая очередь металлургического комбината и восстановлены другие стратегически важные объекты.) Сталин лично звонил Брежневу, контролируя ход дел.

Хрущев был бесспорный тяжеловес, глава мощнейшего регионального клана. Маленков недооценил его таланты, не разглядел в нем будущего противника. Впрочем, что там Маленков! Даже Сталин не разглядел.

Но это было неудивительно: после разгрома ленинградцев самой сильной группировкой стали украинцы, поэтому их лидер и оказался в Москве.

Свой семидесятилетний юбилей Сталин встретил как-то равнодушно. 21 декабря 1949 года во всех газетах были напечатаны поздравление ЦК и Совета министров, а также Указ Верховного Совета СССР о награждении юбиляра орденом Ленина. В Большом театре, где когда-то Сталин клялся перед памятью Ленина, состоялся торжественный вечер. Сталин в мундире генералиссимуса сидел в президиуме рядом с Мао Цзэдуном и лидерами многих коммунистических партий.

То, что произошло дальше, озадачило многих.

«Когда отзвучали восторженные речи, президиум заседания и весь зал стоя долго рукоплещут Сталину. Все ожидали, что вот сейчас он взойдет на трибуну и произнесет свою, как всегда, ювелирно отделанную речь. Или скажет хотя бы несколько благодарственных фраз. Или простое спасибо за теплоту и сердечность, с которыми обратились к нему все выступавшие гости со всего мира. Но Сталин не идет к трибуне. Глядя безучастным взглядом в зал, он медленно хлопает в ладоши. Овации нарастают. Сталин не меняет ни выражения, ни позы. Зал неистовствует, требуя выступления. Сталин сохраняет невозмутимость.

Так проходит 3, 5, 7 — не знаю, сколько минут.

Наконец заседание объявляется закрытым».

Наш герой вел себя так, словно он был из другого мира. Не любя торжеств и славословий в свой адрес, он молча исполнил роль, в которой не было никакой драматургии. Единственный внятный посыл адресовался, по-видимому, китайскому руководителю, которому он недавно предложил отношения равных партнеров. На самом деле властелин полумира почтил присутствием командующих своими армиями.