Глава восемьдесят третья

Страница 5

Время от времени он регулировал ситуацию репрессиями. На короткое время это оказалось эффективным, но в итоге так и не был создан механизм, регулирующий баланс интересов в обществе. После неудачной попытки демократизации в 1936 году Сталин больше не вернулся к идее альтернативных выборов: война, потом фронда генералов, атомная угроза, раздел Германии, корейская война… Не успел, жизни не хватило.

По сути, Сталин почти прошел политический путь Николая II от абсолютной монархии к конституционной. Его венценосный предшественник потерпел поражение от демократической Думы, а наш герой этого избежал. Зато политические правнуки Сталина, рванувшись к демократии, не удержали власти и разрушили СССР. Таким образом, дважды в XX веке Россия разбивалась на крутом спуске от абсолютизма (тоталитаризма) к реальной выборной демократии.

Сталин мог бы обеспечить безопасность этого перехода, но его историческое время закончилось.

Настоящего анализа до сих пор нет, и это очень опасно. Не потому, что нет понимания роли этой личности, в конце концов она уже принадлежит истории, а не нам, а потому, что неосмысление его деятельности, привязанной к условиям того времени, не дает России возможности осознать свое положение и перспективы в постоянной борьбе стран и народов за мировые ресурсы, за собственное выживание и право жить согласно своим культурным традициям.

Дело не в Сталине, а дело в России как мировом явлении, которая пережила за тысячу лет несколько катастроф и смогла подняться. Отвергая Сталина с его безжалостной рациональностью, Россия не захотела знать обстоятельств его появления и поплатилась за это.

Сталинское восприятие страны как единой экономической системы и как геополитического явления выразилось во множестве решений, которые работают и в постсоветское время. Перечислим некоторые: Северный морской путь, «второй» экономический центр России (Урал — Сибирь), выход советского Дальнего Востока в Тихий океан через глубоководный пролив (Курильские острова), создание Северного флота, создание высокотехнологичной промышленности, развитие образования и науки, освоение природного потенциала. И еще, конечно, модернизация всей экономики и создание огромного слоя образованных людей, который и являлся стержнем советского общества.

Говоря о Сталине, обычно на первое место ставят насилие и жестокость его правления. По-человечески это можно понять, но если смотреть на Сталина как на историческое явление, подобное Петру Великому, Наполеону, Кромвелю, Бисмарку или Мао Цзэдуну (а так только и надо смотреть), то надо исходить из формулы Маркса «насилие — повивальная бабка истории».

Поэтому, говоря о главных выводах, мы выдвинем на первое место два обстоятельства — его заслуги в государственном строительстве и его катастрофу (неспособность перейти от тоталитаризма к демократии). По сути, Сталин отразил судьбу Петра Великого, создавшего для управления империей интеллигенцию, которая в 1917 году, не получив должных прав на участие в управлении страной, обрушила имперский строй. Сталинская интеллигенция (ее дети и внуки) проделала это в 1991 году и осудила великую коммунистическую реформацию, не осмыслив ее. А осудив без осмысления, Россия осудила и себя. («Прошедшее нужно знать не потому, что оно прошло, а потому, что, уходя, оно не унесло своих последствий». — В. Ключевский.)

Судьба этого человека печальна: несчастливая личная жизнь, самоубийство жены, несложившаяся жизнь детей. Созданного им государства больше нет. Песок истории равнодушно засыпает его дела. И только одно его дело — коммунистический Китай — процветает.

Поэтому вспомним давнюю историю. В 1901 году после подавления народного восстания в Китай вошли войска России, Англии и Германии. На переговорах в Пекине во дворце императрицы Цы Си английский дипломат иронично заметил китайскому министру иностранных дел, глубокому старику, что, мол, зачем вы с нами спорите, ведь вы фактически побежденная страна. На это китаец ответил: «Давайте вернемся к этому разговору через сто лет».