Глава шестая

Страница 3

Я не люблю находиться в толпе, где тебя сжимают со всех сторон, не люблю, когда громко разговаривают, шумят, не люблю долгих разговоров, вечеринок, особенно коктейлей, сигаретного дыма и вообще курения, каких бы то ни было крепких напитков — разве что в составе кулинарных рецептов, не люблю мармелада, устриц, теплой еды, пасмурного неба, птичьих лапок, вернее, прикосновения птицы. И наконец, больше всего я ненавижу вкус и запах горячего молока.

Люблю: солнце, яблоки, почти любую музыку, поезда, числовые головоломки и вообще все, что связано с числами; люблю ездить к морю, плавать и купаться; тишину, спать, мечтать, есть, аромат кофе, ландыши, большинство собак и ходить в театр.

Я могла бы составить перечень и получше, более впечатляющий и многозначительный. Но опять-таки это была бы не я, а мне кажется, я должна примириться с тем, что я такая, какая есть.

Начиная новую жизнь, мне пришлось критически пересмотреть круг своих друзей. Испытание, через которое пришлось пройти, стало своего рода пробным камнем в отношениях с ними. Мы с Карло учредили между собой два ордена: орден Крыс и орден Верных Собак. О ком-нибудь мы могли сказать: «О, да, этот достоин ордена Верных Собак первой степени». Или: «Этот заслуживает ордена Крыс третьей степени». Крыс оказалось не так много, но среди них были совершенно неожиданные: иные люди, которые считались моими настоящими друзьями, как выяснилось, не желали теперь иметь ничего общего с человеком, привлекшим к себе внимание в связи с сомнительными, как им казалось, обстоятельствами. Подобное открытие не могло не ранить меня и не заставить замкнуться в себе. С другой стороны, обнаружилось, что у меня много истинно преданных друзей, демонстрировавших мне большую любовь и сердечность, чем прежде.

Пожалуй, преданность восхищает меня больше всех других достоинств. Преданность и отвага — два самых прекрасных качества. Как физическая, так и нравственная смелость вызывает у меня восторг. Это одна из главных жизненных добродетелей. Если вы решились нести бремя жизни, вы должны нести его отважно. Это ваш долг.

Много кавалеров ордена Верных Собак обнаружилось среди моих друзей-мужчин. В жизни каждой женщины есть свои преданные Доббинсы. Вот и меня искренне тронул один приятель, который примчался ко мне, словно верный Доббинс. Он посылал огромные букеты цветов, писал письма и в конце концов сделал предложение. Вдовец, на несколько лет старше меня, он признался, что, увидев впервые, счел меня слишком юной, но теперь уверен, что сможет дать мне семейный покой и сделать счастливой. Я была тронута, но вовсе не хотела выходить замуж, поскольку никогда не испытывала к нему нежных чувств. Он был для меня добрым другом — не более. Конечно, сознание, что кто-то тебя любит, приятно, но глупо выскакивать замуж лишь потому, что хочется, чтоб тебя утешали и чтоб была жилетка, в которую можно поплакать.

Во всяком случае, я не желала, чтобы меня утешали, и боялась нового замужества. Я поняла — думаю, все женщины рано или поздно это понимают, — что причинить боль по-настоящему может только муж. Потому что нет никого ближе; ни от кого ваше повседневное душевное состояние не зависит так, как от него. И я решила: больше никогда и никому не сдамся на милость.

Приятель-летчик в Багдаде, делясь собственными семейными неурядицами, как-то сказал одну вещь, насторожившую меня:

— Тебе кажется, что ты устроил свою жизнь и готов продолжать ее вечно, но все кончается одним и тем же, выбор приходится делать лишь между двумя возможностями: завести либо одну любовницу, либо — несколько.