1961 — 1963 годы. Изменения в области культуры и идеологии.

Страница 3

Непоследовательность, колебания, недостаточную осведомлённость, да и просто недостаток образования Хрущёва умело использовали консервативные круги в партийном и государственном аппарате. Те изменения в области общественных наук, литературы и искусства, о которых мы писали выше, задевали интересы многих очень влиятельных людей в нашей стране. Реакция исходила при этом не только от консервативных кругов партийно-государственного аппарата, но и от консервативно настроенных деятелей науки и культуры. В научных кругах и среди работников литературы и искусства расширялась полемика, которую можно было бы считать вполне нормальным явлением, но при равных условиях без административного движения она никак не могла привести к победе консервативных течений. Такой нажим, однако, не мог стать достаточно сильным без поддержки Хрущёва — его влияние и власть в 1962 — 1963 годах стали почти безграничными. Хрущёв, который поддерживал одновременно и Лысенко, и Твардовского, хотел иметь добрые отношения с И. Эренбургом, и с В. Кочетовым, становился иногда объектом сложных интриг. Одной из таких сложных интриг, задуманных и организованных вероятнее всего секретарём ЦК Л. Ф. Ильичевым, было посещение Хрущёвым 1 декабря 1962 года художественной выставки в, Манеже.

Выставка являлась не слишком большим событием в культурной жизни столицы. Речь шла о произведениях, посвящённых 30-летию Московского отделения Союза художников. Экспозиция работала уже месяц, не вызывая заметного интереса у москвичей. Здесь можно было познакомиться с картинами официально признанных и известных художников: С. Герасимова, Е. Белашевой, Н. Андреева, И. Грабаря, А. Дейнеки, Б. Иогансона, К. Юона, Кукрыниксов и др. Никого из абстракционистов участво вать в выста вке не приглашали.

Неожиданно группа наиболее активных неофициальных художников получила приглашение выставить в Манеже и свои картины, для чего отвели второй этаж выставочного зала. Всех, откликнувшихся на приглашение, попросили находиться 1 декабря возле своих произведений и давать пояснения. Ждали членов Президиума ЦК КПСС, но Хрущёва уговорили присоединиться к ним с большим трудом. Никита Сергеевич охотно посещал выставки новой строительной техники, сельскохозяйственных машин, проекты застройки Москвы, промышленные выставки различных стран. Но в живописи он не разбирался и никогда в жизни не был даже в знаменитой Третьяковской галерее. Поэтому Хрущёв довольно быстро прошёл по Манежу. Некоторые картины ему понравились, другие оставили равнодушными, часть произведений явно не понравилась, например работы художника Р. Фалька. После беглого осмотра состоялась беседа с художниками «первого этажа». Как писала 2 декабря «Правда», «художники и скульпторы горячо поблагодарили товарища Хрущёва, руководителей партий и правительства за посещение выставки, за внимание к их творческому труду, за ценные советы и критические замечания».

После осмотра официальной части выставки Хрущёв собрался уходить и уже надел пальто, но с него насильно пальто сняли, убеждая познакомиться с расположенной на втором этаже выставкой «абстрактного» искусства. И без того сильно раздражённый, Хрущёв поднялся наверх. Вот что об этом можно прочесть в том же номере «Правды»: «В тот же день руководители партии и правительства осмотрели работы так называемых абстракционистов. Нельзя без чувства недоумения и возмущения смотреть на мазню на холстах, лишённую смысла, содержания и формы. Эти патологические выверты представляют собой жалкое подражание растленному формалистическому искусству буржуазного Запада. „Такое „творчество“ чуждо нашему народу, он отвергает его, — говорит Хрущёв. — Вот над этим и должны задуматься люди, которые именуют себя художниками, а сами создают „картины“, что не поймёшь, нарисованы ли они рукой человека или хвостом осла. Им надо понять свои заблуждения и работать для народа“.

Более колоритно и точно описывал позднее эту встречу известный скульптор и художник Эрнст Неизвестный. Он вспоминал: «Осмотр он (Хрущёв) начал в комнате, где экспонировалась живопись, представляемая Билютиным и ещё некоторыми моими друзьями. Там Хрущёв грозно ругался и возмущался мазнёй.