– Вы игнорируете философские определения из учебника, несомненно рассчитывая, что некая неутруждающая «интуиция» проведет вас через все экзамены. Но если вы срочно не обратитесь к более научному методу, то мне придется позаботиться о том, чтобы вы не закончили курс – такой суровый выговор сделал мне профессор кафедры философии Серампурского колледжа Д.Гхошал.
Если бы я не выдержал заключительного письменного зачета по его предмету, то меня не допустили бы до сдачи выпускных экзаменов, вопросы которых были сформулированы преподавателями Калькуттского университета, одним из филиалов которого является Серампурский колледж. В Индии студент университета, не сдавший заключительного экзамена на степень бакалавра хотя бы по одному предмету, на следующий год должен экзаменоваться вновь по всем предметам.
Педагоги колледжа обычно относились ко мне с доброжелательностью, не лишенной забавной терпимости. Они говорили: «Мукунда несколько излишне опьянен религией». Подводя такую черту, они тактично избавляли меня от затруднения отвечать на вопросы в классе, надеясь, что заключительные письменные зачеты исключат меня из числа кандидатов на степень бакалавра. Приговор, вынесенный соучениками, выражался в прозвище «сумасшедший монах».
Чтобы исключить угрозу, высказанную профессором Гхошалом, относительно провала на зачете по философии, я проницательно разработал один остроумный план. Когда результаты заключительного зачета вот-вот должны были публично объявить, я попросил сокурсника пойти со мной в рабочий кабинет профессора.
– Пойдем, мне нужен свидетель, – сказал я ему. – Я буду разочарован, если мне не удалось провести преподавателя.
Когда я спросил, как профессор оценил мою письменную работу, он только покачал головой.
– Вы среди тех, кто не сдал зачета, – сказал он торжественно. Затем профессор порылся в большой стопке письменных работ на своем столе. – Вашей работы здесь нет вообще; во всяком случае, вы провалились, не явившись на зачет.
– Господин, я был на нем. Можно мне поискать работу в этой пачке? – засмеялся я.
Профессор в замешательстве позволил, и я быстро нашел работу, на которой тщательно постарался не оставить никаких следов авторства, кроме номера переклички на зачете. Не предупрежденный «красным флажком» моей фамилии, педагог дал ответам высокую оценку, хотя они и не были украшены цитатами из учебника.
– Абсолютно бессовестная удача! – поняв хитрость, вскричал он. – Вы непременно провалитесь на заключительных экзаменах на степень, – с надеждой добавил профессор.
Для сдачи зачетов меня немного поднатаскали репетиторы, в частности дорогой друг и двоюродный брат Прабхаш Чандра Гхош, сын дяди Шарада. Я мучительно, но успешно, с самыми низкими проходными баллами, проковылял через все заключительные экзамены.
Только теперь, через четыре года учебы в колледже, можно было быть допущенным до экзаменов на степень бакалавра. Тем не менее я почти не ожидал, что воспользуюсь этой привилегией. Выпускные экзамены в Серампурском колледже были детской забавой по сравнению с жесткими требованиями на экзаменах на степень бакалавра в Калькуттском университете. Мои почти ежедневные посещения Шри Юктешвара оставляли мало времени для присутствия в залах колледжа. Возгласы удивления сокурсников скорее всего вызвало бы мое присутствие, нежели отсутствие.
Обычно по утрам в половине восьмого я на велосипеде выезжал из общежития. В одной руке было подношение гуру – несколько цветов из сада пансиона Пантхи. Приветливо встречая, учитель приглашал меня на второй завтрак. Я с готовностью неизменно соглашался, радуясь возможности отогнать мысли о колледже на этот день. Побыв несколько часов с Шри Юктешваром, слушая ни с чем не сравнимый поток его мудрости или помогая в ашраме, я около полуночи с неохотой отбывал в Пантхи или иной раз оставался с гуру на всю ночь, так счастливо поглощенный его словами, что едва замечал, как темнота сменялась рассветом.
Однажды, около одиннадцати вечера, когда я надевал туфли, собираясь ехать в пансион, учитель серьезно спросил меня:
– Когда у тебя начинаются экзамены на степень бакалавра?
Учение Р. Декарта о методе
Итак, перед нами Декарт. Но беда в том, что он перед
нами предстает в очень обманчивой ясности и как бы кристальности. “Это самый
таинственный философ Нового времени или даже вообще всей истории философии.” –
так пи ...