Глава тридцать шестая

Страница 7

Сталин согласился частично уменьшить план, но засуха была сильнее его воли: было собрано столько зерна, сколько указывали в своих предложениях местные руководители. Он проиграл.

Зато понимая, что на продовольствие сразу вырастут цены, Сталин предложил снизить цены в коммерческих магазинах, а также «немедля открыть» универсальные магазины для отпуска товаров прикрепленным к ним рабочим и служащим. (К январю 1932 года открылись 83 универмага.)

Вместе с тем при очевидности возникших проблем Сталина раздражил небольшой эпизод, связанный с Бухариным: тот выступал на митинге в Сокольниках и рискнул признать, что «у нас как следует запоздало дело с такими очень важными вещами, как продовольственный вопрос и легкая индустрия». Бухарин был прав, но его правота была всего лишь констатацией фактов, которые Сталин знал.

Его задела бесполезность критики, ведь все равно пути к отступлению давно не было. У него не хватало, как у Иисуса Христа, ни хлеба, ни рыбы, ни чудес для всех голодающих.

Но чудеса проявлялись в другом: уже начали разбирать Иверскую часовню (Воскресенские ворота) на Красной площади в Москве, раскрывая широкий путь для демонстраций и военных парадов; начали сносить торговые ряды Охотного Ряда, расчищая площадку для гостиницы «Москва», а самое важное — велось строительство многоэтажных жилых домов и заработало управление по строительству метро. Первопрестольная должна была вскоре преобразиться.

Сталин не ошибся, выбрав Лазаря Кагановича своим заместителем. Этот человек не знал усталости. В июне 1931 года по докладу Кагановича «О реконструкции Москвы и других городов СССР» шло строительство канала Москва — Волга. (Параллельно продолжалось строительство Беломорско-Балтийского канала, который должен был обеспечить внутренние транспортные маршруты.)

Тогда в Московскую область входили Рязанская, Тульская, Калужская, Тверская области, а Каганович как секретарь ЦК и одновременно руководитель Московского комитета партии обладал огромной властью. В частности, он возглавил комиссию по реконструкции Москвы.

Комиссия отвергла как предложения фактического сноса города (ликвидации исторически сложившейся радикально-кольцевой системы улиц, якобы свойственной феодальному городу), так и сохранения столицы в неприкосновенном, «дворянско-купеческом» виде.

Старая Москва со своими храмами, дворянскими усадьбами и садами, Сухаревой башней, Красными Воротами, монастырями была обречена. Она не могла оставаться прежней под натиском индустриализации, приволокшей в ее пределы сотни тысяч новых горожан, которые внесли в ее облик огромные изменения.

Пятого декабря 1931 года был взорван храм Христа Спасителя, памятник героям Отечественной войны 1812 года. На его месте планировалось построить гигантский Дворец Советов по проекту архитектора Бориса Иофана. Каганович впоследствии говорил, что сомневался в необходимости сноса храма, Сталин — тоже колебался. Но на заседании Политбюро восторжествовала радикальная точка зрения. Существует миф, что Каганович лично повернул ручку взрывного механизма и произнес: «Задерем подол матушке-России», но на самом деле в тот день его не было в Москве.

Москва как евразийский город «сорока сороков» (число церквей), «поленовских двориков», обширных садов и дворянских усадеб навсегда уходила от нас.

Несколько раз и Сталин объезжал улицы, лично проверяя предложения архитекторов. В первый раз это случилось днем, и тогда, по словам его телохранителя А. Т. Рыбина, «собралась толпа, которая совершенно не давала двигаться, а потом бежала за машиной». Пришлось проводить осмотры ночью.

Но внимание населения не было опасным, с ним можно было мириться. По-настоящему опасными были другие кадры.

Летом в одном из больших берлинских универмагов состоялась встреча Льва Седова, сына Троцкого, и И. С. Смирнова, управляющего трестом «Саратовкомбайнстрой». Оба являлись яркими фигурами.

Седов был главным редактором троцкистского печатного органа «Бюллетень оппозиции», входил в состав ЦК комсомола и Исполкома Коммунистического интернационала молодежи (КИМ). Еще подростком он проникся духом революционной борьбы, сопровождал отца во всех поездках на фронты.

Иван Никитич Смирнов был героическим человеком и сторонником Троцкого. Член РСДРП с 1899 года, участник Московского восстания в 1905 году, член РВС Восточного фронта, именно он внес решающий вклад в победу над Колчаком (а не Тухачевский). Будучи председателем Сибирского ревкома в 1920–1921 годах, безжалостно подавил крестьянские восстания в Западной Сибири и на Алтае. Затем секретарь Петроградского губкома партии и Северо-Западного бюро ЦК. Зампред ВСНХ, начальник управления военной промышленности. Нарком почт и телеграфов в 1923–1927 годах. Член руководства троцкистской оппозиции. Исключен из партии за фракционную деятельность, сослан. Отличался упорством и смелостью. После смерти Ленина публично выступал за отставку Сталина с поста генерального секретаря и в дальнейшем резко критиковал его. Однако в октябре 1930 года «порвал с троцкизмом» и был восстановлен в партии.